Немного истории. — Радуга-дуга! — От Атки до Оротукана. — Пенсионеры Зыкины. — Кладбище автомашин. — На Утинском перевале. — Дебинское происшествие. — Прижимы. — От Эльгена до Таскана. — На прииске имени Горького. — Старатели. — Ягоднинка. — Железный аист. — От Максима Горького до Джека Лондона. — «Давай заболей». — Бурхалинцы. — Возлюбленная Колыма

Просыпался колымский август.

Мы ехали на север. И тем удивительнее после магаданского тумана выглядел солнечный костер, который как бы разгорался, поскольку на десятом километре имел дело с двускатными теплицами совхоза «Дукча». Однако на солнце надейся, а сам не плошай. Теплицы с водяным и паровым обогревом, занимающие чуть ли не полторы тысячи квадратных метров, дали уже четырнадцать килограммов помидоров с метра, а если говорить о животноводстве, так вас тут буквально ошеломят: доярка Саранская надоила по пять тысяч двести килограммов молока от каждой коровы! Но, может быть, это исключительная удача, опыт, которому создавали специальные условия? Юная москвичка, патриотка «Дукчи», говорит:

— Наш совхоз на Всесоюзной сельскохозяйственной выставке получил премию: две автомашины и диплом первой степени. За отдельную удачу таких наград не дают…

Вот тебе и зона вечной мерзлоты!

Березовое солнце утопало в красивой рощице Снежной долины, откуда доносился звонкий разноголосый шум, тоненькая песня и смех, какие обычно можно услышать около пионерского лагеря. Так и есть. И, главное, какое название: «Северный Артек». Не меньше!

Эти первые солнечные впечатления убедительно говорили нам:

— Не встречайте Колыму по одежке (туман), смотрите вглубь — там солнце…

В «Северном Артеке», на двадцать девятом километре от Магадана — солнце, зелень и горная вода, обвивающая сопки.

На шестидесятом километре снова вспыхнул дождь и быстро погас. На сером фоне колымского неба брызнула радуга. Она показалась особенно цветистой именно потому, что небо было все еще серым. Радуга била фонтаном из глубины Колымы, с приисков, и что-то символическое виделось в этой картине.

Казалось, мы слушали сказку, которую рассказывала нам земля. Из ее недр вырвался трепещущий поток чистого золота, и нужно было немедленно отыскать тот счастливый распадок, где наверняка уже возникло драгоценное золотое озеро…

— Вы знаете, — сказал Володя. — Все мне кажется: вот перевалим через эти горы, а за ними море… Запросто!

Морская душа! Но к чему эти иллюзии, когда с каждым оборотом колеса автомашина уходит все дальше от моря, в «глубину», к 63-му градусу северной широты.

Вдоль дороги стоят прямые, жесткие стебли рябинника, мелькают желтые гроздья цветов. Что ж, все правильно: Колыма, конечно, край дальний, но край самый что ни на есть русский, раз уж стоит у обочин рябинник — этот обязательный спутник среднерусских дорог.

Неожиданно радуга округляется, и если угодно, напоминает руль, срезанный смотровой рамкой той самой автомашины ЗИС-150, которая только что шла нам навстречу, имея на прицепе целый поезд вагончиков. Посмотрит на радугу колымский водитель и, пожалуй, согласится, что сегодня за стекольным заводом она, полукруглая, возникла как эмблема великого труда тех людей, чьи руки лежат на баранке. Спросите, и вам

каждый скажет: горняк-золотоискатель и шофер автопоезда — два старших брата в семье многочисленных профессий сегодняшней Колымы.

Вот почему прежде всего я думаю о них, когда смотрю на эту дивную радугу…

Продолжая свой путь по основной трассе на северо-восток, мы приближаемся к отрогам Маймаджинского хребта и знакомимся с удивительным высокогорным поселком Атка. Легендарная Колыма преподносит сразу три объяснения этому загадочному слову. В самом деле, что такое Атка?

Первый вариант гласит: когда первооткрыватели подошли к подножию Маймаджинского хребта, они спилили лиственницы, натянули брезент, и на карте появилось название этого места — Палатка. Однажды сильный буран повалил брезентовое сооружение, ветер порвал карту и унес один кусок, а когда стихия присмирела, геолога на оставшемся обрывке прочитали: «Атка».

Второе объяснение: уже проложили трассу, и водители устроили тут свою базу. На огромном щите было написано: «АТК», то есть автотракторная колонна. На вопрос: «Ты куда?» — следовал ответ: «В Атку».

Третий вариант (если только правдоподобный) самый интересный. Кое-кто из старожилов утверждает, что по-якутски «атку» означает «проклятое место». Один из основателей этого поселка столяр Андрей Яковлевич Пряхин, живущий здесь с 1933 года, сам слышал, как якуты говорили «атку, атку» и безнадежно махали руками, дескать, это плохое место, ничего тут не растет… Свои лингвистические исследования, уходящие в глубь истории рождения имени этого горного поселка, мы производили неподалеку от величественной сопки, у подножия которой искрился на солнце никогда не тающий снег. Совсем рядом с этим ледником, на окраине поселка, поблескивая стеклами, вытянулись многочисленные парники подсобного хозяйства второй автобазы. Несколько юношей, скинув рубахи, играли в снежки, а в это время из теплиц выносили помидоры, собирали с парников огурцы и редиску и укладывали на подводу: пора везти в пионерлагерь и в столовую поселка.

Снег и помидоры! И якуты, которые говорили «атку», или «гадко»…

Атка, Атка… Красавица Атка! Кто же достоверно объяснит, что означает это слово? Самое высокое место на трассе перед рекой Колымой. И, может быть, с этой высоты лучше, чем другие поселки, Атка видит свое легендарное прошлое, преображенное настоящее и свой гордый завтрашний день.

Трасса нагрета солнышком, а рядом, в болотах, сыро и холодно: вечная мерзлота не дает отогреться мху и болотным травам на кочках. Вот и вышло на трассу погреться оленье стадо. Олени лежат, прижав к горячей земле. меховые подбрюшья. Они медленно поводят черно-синими, грустными, как у Чарли Чаплина, глазами. Как хочется их погладить! Я затормозил, и Володя вскинул фотоаппарат, но олени, легко вскочив на тонкие жилистые ноги, уже метнулись в кусты. И только захрустел багульник.

Коренные жители Крайнего Севера — эвены и якуты, — не зная таких слов, как «бальнеологические богатства», из поколения в поколение передавали легенду о больном олене. Побывав у горячих ключей, олень окреп и снова стал сильным и резвым.

Скульптура оленя, которой украшена центральная площадь курорта «Талая», казалось, увековечивает того, кто указал людям дорогу к этому целебному месту, неподалеку от Мякита.

— Ну, знаете, горячие источники в зоне вечной мерзлоты? Что-то не верится! У меня радикулит, и уж лучше я поеду в Цхалтубо…

И человек совершал свое очередное путешествие — с Колымы на Кавказ. А в это время молодой курорт Крайнего Севера «Талая» делал свои первые шаги, завоевывал первых поклонников. Целебные ванны, грязи, лечение нервной системы, костных заболеваний. И круглый год свежая сметана, творог, яйца…

Зимой, под суровые вихри бурана, к столу подают огурцы, помидоры, зеленый лук и салат. Ведь у курорта подсобное хозяйство. Теплицы, которые отапливаются подземным теплом, как, впрочем, и все здания.

Самый северный курорт нашей страны, магаданская «Ривьера» — любимое место отдыха не только колымчан, но и горняков Якутии, оленеводов Чукотки, моряков Восточно-Сибирского моря.

Талая — горячая весточка будущих колымских и чукотских курортов. Мы хотим, чтобы житель Магаданской области мог отдыхать на своей территории. Ведь горячие ключи, целебные воды есть не только в районе Колымского бассейна, но даже на берегах Берингова моря, неподалеку от бухты Провидения. Как хорошо было бы колхозникам чукотских бригад отдыхать и, если надо, лечиться на своей родной земле!

Поскольку в Мяките находится автотранспортное управление совнархоза, я решил расспросить о работе водителей, узнать имена наиболее выдающихся шоферов.

— Пожалуй, самый замечательный водитель — это Александр Андронов, — сказали в Мяките.

Каково же было наше удивление, когда мы разыскали Александра Андронова. На миниатюрном детском автомобильчике «Малютка» ехал светловолосый малыш и левой ручонкой давил на резиновую грушу сигнала. Можно было подумать, что это педальный автомобиль, но мы лично убедились, что для тяги был приспособлен мотор веломотоцикла «Киевлянин». Юный шофер уверенно продемонстрировал нам технические качества автомашины: две передние скорости, задний ход и «крейсерские возможности» «Малютки» — двенадцать километров в час.

— Сколько тебе лет, Саша? — спросил я владельца этой забавной трехколесной автомашины.

— Четыре — пятый, — и, заинтересованный нашим багажником, Саша спросил, что у нас там лежит, куда мы едем и почему у нас такие «старенькие скаты». Никогда еще с таким удовольствием не показывал я бензозаправочный гарнитур и самовытягивающую лебедку, как это делал для своего юного «коллеги».

«Малютку» смастерил Сашин отец, начальник пожарной охраны поселка Мякит товарищ Андронов. Из дюралюминия, снятого с кузова разбитого автобуса, он сделал кузов «Малютки». В домашней обстановке, в свободное время, отец из утильных частей и деталей создал свое произведение. И если вы его спросите, как это он не боится за сына, старший Андронов ответит:

— Подобно тому, как дети степей рождаются на коне, юные колымчане — на автомашине. Уверяю вас, на Колыме вы еще встретите не одного такого водителя…