Володя спрашивает:
— А картошка у вас есть?— Только прошлогодняя, — отвечает пожилая женщина. — Молодую картошку в сентябре копаем.
— Не мерзнет?
— Ботва-то мерзнет, а сама — растет, привыкла…
Картофель здесь сажают так, чтобы каждый куст был подальше от другого. Клубни не растут, как у нас, вглубь — ведь почва холодная. Чуть-чуть покрытые землей, клубни расползаются почти по поверхности, и форма их не круглая, а плоская, чтобы большая часть могла повернуться к солнышку.
Одна женщина говорит:
— На сопке у нас такая «землица», что мы со своего огорода вывезли четыре самосвала камней.
Другая хозяйка доверительно сообщает:
— Куры у меня привыкли зимой нестись в комнате, вот и летом несутся дома. У каждой курицы своя тумбочка: в тумбочках и несутся…
Мы купили свежую корюшку и пошли домой. Корюшка пахла свежими огурцами. Хорошо ее жарить на походном примусе…
В этот день мы были свидетелями удивительного зрелища: на реке Магаданке купались ребятишки. Купаются они «с кострами»: натаскают из гаража негодных камер, подожгут их, и, когда окоченеют в ледяной воде горной речонки, выскакивают греться к своим кострам. А неподалеку от них, как я уже сказал, на сопках вокруг Магадана лежит снег — огромные белые простыни.
— Ну, смелее! Берите их и вытирайтесь…
Знакомишься с Магаданом несколько дней и постепенно начинаешь соглашаться с теми, кто говорит:
— Это самая интересная область в Советском Союзе!
— Но, позвольте, почему самая интересная? В каком отношении?
— Да в любом! Человеческие судьбы, полные драматизма, каких на «материке» не встретишь. Из всех золотых районов — самый золотой. А взять географию? Где еще вы встретите такие выразительные неожиданности? Вы не станете отрицать, что ни один человек в СССР не идет на работу раньше, чем это делает житель нашей изумительной области.
Ну как тут спорить! Действительно, над Магаданской областью раньше, чем где бы то ни было в нашей стране, подымается советское солнце. В Москве кремлевские куранты вам говорят: «Спокойной ночи», а здесь этот же
серебряный перезвон означает: «С добрым утром». И область выходит на трудовую вахту.
Сколько километров между понедельником и вторником? Восемьдесят шесть километров. Советский мыс Дежнева — крайняя точка европейско-азиатского материка. Мыс Уэльс — Америка. У них понедельник, у нас уже вторник. Между понедельником и вторником — восемьдесят шесть километров.
Магаданская область первая в стране перелистывает календарь. А где еще на земле встретится такой порт . и райцентр, как Эгвекинот? Там построен первый на Чукотке завод по выработке кож. Очень интересное в географическом отношении место. Эгвекинот находится примерно в сорока километрах от Полярного круга и от 180-го меридиана, который условно делит земной шар пополам.
Итак, земной шар делится на восточное и западное полушария не где-нибудь, а в Магаданской области!
В Магадане погодой хозяйничает море.
Бухта Нагаева, похожая на мешок, наполнена клочковатым хлопком приморского тумана. Сплошной и плотный, он заходит в город и медленно карабкается по сопкам. А ложбины в это же время освещены солнцем. Стоит выехать из города — и на шестом километре можно загорать. И выходит — до солнца от Магадана — рукой подать.
Зимой Охотское сильно промерзает. Большие пространства покрываются льдом. А подуют южные ветры, и все эти туманности ползут на Магадан. Летом море прогревается, климат становится все суше, все теплее. Ведь большое море — большой хранитель тепла.
Берега Охотского моря, омывающие Магаданскую область, иногда становятся свидетелями тринадцатиметровых приливов и отливов, самых больших в Советском Союзе.
От юго-запада до северо-востока — как от Москвы до Тюмени, или двойное расстояние от столбцы нашей Родины до Одессы.
На территории Магаданской области уместились бы Германия, Франция и Великобритания, вместе взятые.
Два часовых пояса. Если в Магадане разница с Москвой на восемь часов, то в Анадыре — на десять.
В этом краю — самая высокая влажность воздуха в в Советском Союзе, а по соседству — в Оймяконе — морозы до 70 градусов.
Летом в Сеймчане, на 63-м градусе северной широты, жара, как в Ташкенте, но к вечеру в июне холодно, особенно ночью. Сеймчан по-якутски означает: солнечная долина. Там проживает Марк Дмитриевич Коньков, который выращивает не только картофель (пятьсот сорок центнеров), но и помидоры на открытом воздухе, подсолнухи, ревень, укроп, огурцы и даже дыни.
Кое-где над Колымой прижились тальниковые рощи. И вдруг — береза, вдруг лиственница толщиной в два обхвата. И кедровый стланик.
Стланик — стелющийся кедр. Орешки чуть побольше конопляного семечка. На Крайнем Севере вечнозеленое растение — кустарниковый рододендрон — цветет желтыми цветами. Лист рододендрона напоминает кожаный ломкий лист фикуса.
Жители Магаданской области чукчи, эвенки, эвены, коряки, якуты, камчадалы, юкагиры «перескочили» век паровоза: сразу пришел к ним пароход и самолет. Паровоз некоторые из них знают только по картинкам. Можно его увидеть и в Магадане: железную настольную дорогу школьники соорудили у себя на детской технической станции.
Магадан — юноша: ему всего двадцать лет. А области — пять. Самая молодая и самая большая. И, наверно, как никому другому, ей полетать родное Охотское море — самое большое среди морей Советского Союза. И самое глубокое. Глубины у Курил достигают четырех тысяч метров. И еще это море самое бурное и самое богатое. Колымчане любят слово «самая». Ведь и они тоже — «самые-самые»…
В Магадане, у ворот колымского края, трудятся два механических завода, где строят для приисков промывочные приборы, крупная автобаза № 4, швейная фабрика, несколько пищевых предприятий. Мне пришлось побывать на промкомбинате. Какое уникальное оборудование создают здесь в одном из цехов. Какая тонкая, точная работа!..
Магаданцам, создателям форсунок для моторов рыболовецкого флота, посвящаю эти стихи:
Пускай туманы в Магадане хмуры
или пуржит зимою без конца,
но в цехе топливной аппаратуры
рождаются железные сердца.
Железные сердца —форсунки славы —
в работе не откажут никогда.
Не потому ль во всех морях державы
живут рыболовецкие суда?
Узнав о Магаданском комбинате,
сюда, на север, едут москвичи
и дружно говорят:
— Вот это кстати!
— Вот это — да…
— Товарищ, научи!
Ну, что ответишь им, скажи на милость?
Ведь главное (усвоить все должны),
чтоб сердце человеческое билось
созвучное сердечности страны.
На комбинат опять несутся просьбы:
— Пришлите нам железные сердца!
И не такое сделать удалось бы,
когда бы попросили кузнеца.
Его смекалка в творческом походе,
и, мастерством нас радуя опять,
он и блоху, как говорят в народе,
сумел бы, если надо, подковать.
«Феликс Дзержинский», проделав рейс в Находку, снова пришел в Нагаевский порт. За два часа до прибытия парохода Володя уже был на пристани. Два дня я его не видел. Он провел это время со своей Джульеттой.
Полнеба красками узоря
Возле прибрежной полосы,
Для встречи выписано море
И вид Нагаевской косы.
Друг друга зная все короче,
Ты пожелаешь, может быть,
Поскольку не дождешься ночи,
В густом тумане побродить.
По камушкам веселым, чистым
Вдоль берега приятно вам
Идти к разорванно-слоистым
На землю павшим облакам.
Они сиреневого цвета,
В отделке тоненькой каймы,
И, говорят, бывает это
Лишь у приморской Колымы.
Они таинственно повисли,
И ты не в сказке, не в мечтах,
Не в косвенном, а в полном смысле
Витаешь с нею в облаках.
На память взял бы два прибоя,
Тот, что шумит среди камней,
И этот, вызванный тобою
У берегов души моей.
Он прибегает то и дело
Сильней и ласковей других,
Призывно, радостно и смело
Он плещется у ног моих.
Приходит ветер, волны роя,
И, навещая этот край,
Шумят сегодня два прибоя
И словно просят: Выбирай!
Один раскатистый, могучий,
То синий он, то голубой,
Таких же красок и созвучий
И этот, вызванный тобой.
Но есть и разница с удачей,
Там ледяной прибой, а тут
Не по-полярному горячий,
С каким возлюбленную ждут.
Он разгадал большое в малом,
Поет и пляшет для тебя,
Но ты его, подобно скалам,
Отталкиваешь, раздробя.
Скажи, что делать мне с прибоем,
Куда мне деть его полет?..
Его мы вместе успокоим,
Когда отчалит пароход.
| ← Предыдущая страница | оглавление | Следующая страница → |
