17 июля

Тянется и тянется Бараба, однообразная «березовая степь». Но если вы думаете: «Однообразная — значит скучная», — вы глубоко ошибаетесь!

В это влажное, нежаркое лето травы долго стояли, высокие и сильные. Травы здесь столько, сколько ковыля на Волго-Доне! И так же, как дубравы на Дону, мелькают среди густой травы березовые перелески — колки. Одни березки! Но здесь эти колки почему-то иногда называют «Дубравами». Но не только колки и травы делают однообразную Барабу неотразимо захватывающей и веселой.

Часто встречаются небольшие соленые озера. Они совсем мелкие и так густо заросли камышом, что только местами видна вода. Эти озерные просветы здесь называют «стеклами». И еще мы тут услышали легенду. Было это в давние-предавние времена, народ страдал, по земле текли людские слезы и накапливались. И появились в этих краях соленые озера…

Интересно, какие новые легенды о сегодняшней Барабе создадут наши внуки?

Есть трудности, когда приходят в степи,
Есть временный суровый неуют
И праздничный, во всем великолепьи,
Жизнелюбивый, мужественный труд.

Привычно было всякое жилище:
Землянка, и палатка, и шалаш.
Но что это? Смотрю во все глазища, —
Пожалуй, сразу и не передашь.

Я видел сам, как выросли за сутки
Для личного состава целины
Квадратные приземистые будки —
Два метра от стены и до стены.

В ряду стояло штук примерно сорок.
Там проживало восемьдесят сил.
И лагерь этих временных каморок
Какой-то вид воинственный носил.

А издали они похожи были
На надолбы, чтоб танки не прошли,
Как будто эти надолбы вдолбили,
Чтоб отстоять счастливый день земли.

И знал я, что они не из гранита,
Но словно были тверже, чем гранит,
И в них была такая сила скрыта,
Которая что хочешь победит!

И как там по дорогам ни кружите
— Запомнится, куда ни поезжай,
Единственное в мире общежитье, —
Первоначальный бой за урожай!

18 июля

…И улыбался правый глаз, А левый подмигнул…

Было время: села пустели, молодежь уходила на производство, колхозы были маломощными. Можно было услышать такое слово: обезлюживание. Каким словом назвать обильный приток молодых сил в сельское хозяйство? Богат наш язык, а такого слова еще нет…

Тысячи новоселов два года тому назад приехали в Барабинские степи. Они приехали осваивать целинные земли. Их встречали с оркестрами, местные жители отдавали им в своих избах лучшие углы. На первых порах, покамест не построили новые зерносовхозы, приехавшие на постоянное жительство молодые люди были обогреты и обласканы душевным гостеприимством коренных барабинцев. Это общеизвестно. Но любопытно другое.

В начале нашего века в эти места приезжали переселенцы. Как их встречали? Как приживались они на новых местах? Ломакин читает вслух «Россию» Семенова-Тян-Шанского.

«К ссыльному барабинцы уже присмотрелись и с тем горем, которое причиняет бродячий элемент, обтерпелись. Настоящими своими врагами теперь они считают переселенцев, через которых идет «утеснение» в земельных угодьях…»

— То есть как? — удивляется Ломакин. — Какое может быть утеснение, если земли сколько угодно…

— Но тогда ведь не строили новых зерносовхозов, не тратили двенадцать миллионов на дорогу в «глубинку», — говорит Тихомиров. — Видимо, они селились в тех же населенных пунктах, потому и «утесняли» коренных…

— Ладно, пойдем дальше. «Мы, собственники, говорили барабинцы, а не шпана какая-либо или самоходы, которые заели Россию, а ныне напущаются на наше добро». Подумаешь, собственники! — комментирует Ломакин. — Нет, в самом деле трудно поверить, что так было… «Горько обижаясь на «утеснения», барабинец уверен, что это проделка чиновника, а когда слух дойдет до царя, он прикажет министрам наделить их землей с кабинетной дачи (Алтайского округа) …»

Опять мы едем по бескрайним барабинским просторам, мимо небольших озер и березовых рощиц, мимо тальника и осинника или среди луговых степей, застеленных большетравьем…

20 июля

Не знаю, на каком счету
Директор МТС,
Быть может, по хозяйству он
Чего не дотянул.

Но мне понравилось лицо,
Когда в машину влез,
И улыбался правый глаз,
А левый подмигнул.

— Представьте, с некоторых пор
Вожу машину сам,
Как видите, подал пример,
И сократился штат…

При этом, как бы невзначай,
Провел он по усам,
Откозырял мне и повел
Свой быстрый агрегат.

Какая славная душа,
Неутомимый дух!
За руль… шофером бы к нему
Хотелось мне пойти.

Но он, веселый человек,
Работает за двух,
И мне осталось крикнуть вслед:
— Счастливого пути!

К этому добавлю, что товарищ Фофанов, директор Новотырышкинской МТС, Новосибирской области, хотя и улыбается, но на душе у него неспокойно: комбайнов на машинно-тракторной станции слишком мало, чтобы убрать урожай эмтеэсовских «владений». На один комбайн приходится по четыреста гектаров! А ведь по госнагрузке каждый комбайн должен убирать менее трехсот гектаров…

Колхозные массивы раскинулись с той щедрой густотой, которая не только радует глаз, но и заставляет всерьез задуматься: как это все убрать в сроки и без потерь? Вот почему сегодня с надеждой говорят в Сибири:

— Ждем комсомольцев и молодежь, ждем двеститысячников…

Колосьев так много, так много, что в этой огромной, в этой крохотной степи просто стало тесно от урожая.

22 июля

В Новосибирской области возникли новые целинные совхозы: Кремлевский, Федосовский, Пролетарский, Петропавловский, Краснозерский… В совхозах уже построены столовые, пекарни, магазины, множество жилых домов. И все это там, где веками была голая степь! Сейчас во всех совхозах — ясли, детские сады и школы для маленьких новоселов. А целинники Кремлевского совхоза на днях открыли летний кинотеатр. Стоит он в самом красивом месте — в густой березовой рощице. Ничего удивительного: сами строили — сами и место для постройки выбирали.

…9 октября 1956 года газеты опубликовали приветствие Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР работникам сельского хозяйства Новосибирской области. Совхозы и колхозы области подвели итоги. Результаты исключительные! Новосибирская область сдала и продала государству сто миллионов пудов хлеба.

Это больше почти на сорок пять миллионов пудов, чем было сдано за три года (1951 — 1953), вместе взятые, до освоения целинных и залежных земель.

В официальном сообщении сказано:

«В течение последних трех лет колхозы и совхозы области освоили свыше миллиона гектаров целинных и залежных земель. В области организовано одиннадцать новых совхозов. В совхозах, организованных на целине, получен высокий урожай и дешевый хлеб.

…Несмотря на неблагоприятные погодные условия уборки, колхозники, работники МТС и совхозы при большой помощи рабочих, служащих и студентов Новосибирска и других городов области успешно» справились с уборкой урожая и выполнением плана хлебозаготовок».

Мне вспоминаются первые дни освоения целины, когда к столбу, например, прибивали фанерку, на которой писалось: «Улица Новоселов».

В тот первоначальный период мне пришлось побывать на целинных землях за Волгой. Пускай не там «основная целина», и, конечно, нельзя сравнить освоенные заволжские площади с поистине безбрежными просторами целинной Сибири и Казахстана, но, мне кажется, становление и тут и там проходило одинаково. Масштабы разные, но страсти одни и те же.

Еще мы ничего не совершали,
Но шла уже молва во все концы,
На празднично украшенном вокзале
Нас наперед хвалили: «Молодцы».

Все, как один, ребята заводские,
Мы ехали туда, как на парад.
Еще никто не знал, что есть такие,
Которых будут отправлять назад.

Еще не понимали мы порою,
Как трудно быть работником земли,
А нас уже зачислили в герои
И лучшими из лучших нарекли.

Что к этому добавить мне еще вам?
Не надо было сглаживать углы,
Ведь прямо было сказано Хрущевым,
Что нас не ждут паркетные полы.

Не на блины мы ехали, не к теще,
Но поняли мы много погодя,
Что жизнь начнется медленней и проще
С куска фанеры, с первого гвоздя.

Шла речь о нас как о великой силе,
Шла речь как о гвардейцах целины,
Нам первые тюльпаны подносили,
И были нам стихи посвящены.

Я понапрасну говорить не стану,
Но нет, чтобы (возьми да получи!)
Вслед за речами полевому стану
В срок подвозили воду и харчи…

Нас называть целинниками стали.
И люди с первых дней, еще тогда
Хотели, чтоб мы сразу показали
Пример индустриального труда.

Горючее! Мы жили без подвоза.
Сигналили райкому: «Помоги!»,
Когда нам из соседнего совхоза
Прислали устаревшие плуги.

Шли письма в молодежную бригаду.
«Мы верим в вас!» — писали земляки,
И мы старались первую досаду
Забыть, всему на свете вопреки.

А если честно говорить, не мы ли
Спешили на целинные поля?
Нас месяц ожиданием томили,
Терпенье высыхало, как земля.

Не каждый перетерпит недостаток,
Иной махнет рукой: «Ну и дела…»
Романтика брезентовых палаток
Кое-кому не очень помогла.

И начиналась первая провинность,
И будни вытесняли торжество,
Один из нас забунтовал, не вынес,
Путевку отобрали у него.

Он, пьяный, перемазанный газолем,
Валялся возле первой борозды…
Но хватит! Никому мы не позволим
Позорить наши светлые ряды!

Что говорить?… В семье не без урода…
Но есть работа — непочатый край:
Ведь ждут зернохранилища народа
Наш золотой трудолюбивый пай.

Все будет, как задумано! И ныне
Гудит земля, чернеет от борозд,
На смену старой, сгорбленной полыни —
Пшеница молодая в полный рост!

Всех безграничных трудностей не пряча,
Мы ныне доказали до конца,
Какая это сложная задача —
Ходить в почетном званье «молодца».

Ну что ж!
Всего добиться в нашей власти,
Все пересилим, — нивы расцветут,
Большое человеческое счастье
Для нас теперь не где-нибудь, а тут.

Для нас богатое дождями небо
И эта радость, чудо-целина,
Где вырастут златые горы хлеба
И хлынут реки, полные зерна!

Мы живем в эпоху возникновения новых морей.

Моря появляются не только там, где строятся крупные гидроэлектростанции, но и возле каждой большой стройки, возле каждого целинного массива. Ведь говорят — «море людей». В сегодняшней Сибири, там, где еще недавно было безлюдно, — люди скапливаются, как волны, образуя новые человеческие моря.

Целинные земли Сибири стали прологом большой эпопеи освоения этого края. Пролог до такой степени захватывающий, что хочется читать дальше.